Письма наших читателей: конкурс на памятник Андрею Дмитриевичу Крячкову. Результаты объявили. Все довольны?

Уважаемая редакция!

Информация об итогах конкурса на памятник Андрею Дмитриевичу Крячкову вызвала недоуменный вопрос: чем А.Д. Крячков заслужил такое отношение к себе членов жюри и победителей конкурса? Казалось бы это, на первый взгляд, парадоксальное впечатление, вызвано рядом причин. С первого взгляда чувствуется легковесный подход к решению серьезной задачи, которая должна определить не на одно десятилетие важный фрагмент архитектурного ансамбля центра Новосибирска. Но авторы, как видно, не желают осознавать всей ответственности момента. Без серьезной подготовки историко-культурного анализа архитектурной ситуации был создан архитектурный проект памятника. Суть его в том, что центральная часть сквера перед стоквартирным домом (место установки памятника) занимает «площадка с декоративным мощением, изображающим в символической форме фрагмент карты исторического центра Новосибирска, с размещенными на ней макетами зданий, построенными по проекту А.Д. Крячкова». Следует заметить, что макеты расположены не на карте – площадке, а на воткнутых в нее столбах, являясь одновременно фонарями, в реальности напоминая то ли скворечники, то ли сорочьи гнезда. Сама фигура А.Д. Крячкова сдвинута на край площадки, повернута боком к Красному проспекту и спиной к зданию областной администрации, и расположена на 40-сантиметровом постаменте. Остается загадкой, кто сможет рассмотреть с высоты человеческого роста, что под ногами у него карта города, которая еще, вдобавок, полгода будет скрыта под снегом, льдом и проч. Почему фигура А.Д. Крячкова, ради которого все и затевалось, задвинута в угол и вообще составляет 2-3 % от объема всей композиции, и совсем не решено озеленение?

Такое архитектурное решение может быть и приемлемо для памятника, размещенного, например, в долине 1-й Ельцовки или на одном из пространств Академгородка, но абсолютно неприемлемо в условиях исторически сложившегося ансамбля – сквера перед стоквартирным домом на Красном проспекте. Архитектурная ситуация участка однозначно предполагает центричную композицию памятника, ориентированную своей доминантой по оси фасада стоквартирного дома, на пересечении аллей сквера, а масштаб существующей застройки требует высокого пьедестала для скульптуры. Это должно быть ясно любому специалисту. Но именно первое архитектурное решение памятника было административным путем, без обсуждения общественностью, закреплено как единственное и неизменное. Конкурс проводился только на скульптуру в директивно навязанном архитектурном решении памятника, несмотря на то, что общепризнанная отечественная и зарубежная практика решает задачи архитектуры и пластики комплексно. Закрадывается подозрение, что люди взялись за непосильную для себя работу либо ими двигали более приземленные соображения.

Есть вопросы и к составу конкурсной комиссии и к методам ее формирования. Почему в составе комиссии представлены 5 членов союза художников городского уровня (кстати, победитель конкурса является председателем этого союза) и не одного представителя республиканского Союза художников, крупное отделение которого существует в нашем городе? Есть среди членов комиссии 4 кандидата архитектуры, но почему-то нет ни одного доктора архитектуры, хотя у нас в городе их полдюжины. В составе жюри два руководителя архитектурно-проектных мастерских. Почему среди сотни руководителей подобных мастерских города были выбраны именно эти? В состав комиссии был включен скульптор со средне специальным образованием, как будто в городе нет скульпторов, имеющих высшее художественное образование. Также нарушением конкурсной этики является включение в комиссию автора архитектурного решения памятника, родственника главного архитектора города. От работы в комиссии почему-то был отлучен Союз дизайнеров. Персоналии главного архитектора города, главного художника города, председателя Новосибирского отделения Союза архитекторов РФ, главного архитектора Центрального района, входящие в конкурсную комиссию вопросов не вызывают.

Не радует и победивший вариант скульптуры, в пластическом решении которой проявились бедность фантазии и отсутствие оригинального творческого мышления, упрощенный подход к раскрытию характера творчества А.Д. Крячкова, доказательством чему служит циклопическая капитель, напоминающая гигантский мутантный мухомор, к которому ваятель прилепил фигуру зодчего. Видимо не додумался до более своеобразного способа отобразить профессию персонажа. Создается такое впечатление, будто бы скульптор использовал уже готовую фигуру к одному из своих вариантов памятника Гарину-Михайловскому, срастив ее с вышеупомянутой капителью и даже не поменяв черты лица бородатого инженера на черты безбородого архитектора. Возможно предположить, что для автора – уроженца тех теплых краев, рядом с которыми уродился и пресловутый Церетели, что Гарин-Михайловский, что Крячков – все едино.

Когда же все это будет возведено и вызовет справедливые нарекания горожан и специалистов, организаторы и исполнители разведут руками, заявив, что деньги уже потрачены, да и вообще, раз построили, то не ломать же теперь. Так очередная положительная городская инициатива может вылиться в нелепый фарс, вызывающий смех, но сквозь слезы. Примером тому может служить глумливый памятник хирургу Юдину на той же площади, выполненный одним из членов конкурсной комиссии, оскорбляющий и унижающий образ человека, спасшего тысячи жизней, внесшего неоценимый вклад в отечественную медицинскую науку. Возведение же памятника А.Д. Крячкову в том виде, в котором предлагает его результат «конкурса», лишь продолжит засорение города малохудожественными произведениями, этакой сибирской разновидностью московской «лужковщины».

Житель Новосибирска.